Н да, удивлению ремая не было предела. Ну на Джеймса он вообще почти не обратил внимания - в отличие от многих он не сильно-то поверил в известие о его смерти. Но вот вид знакомой девушки с такой раной на груди его, честно признаться, шокировал.
- Бог мой, мисс Бэйлиз! Кто Вас посмел так? - невольно выпалил судовой врач, после чего, видимо опомнившись, замотал головой из стороны в сторону и сказал солдату положить Йэнну на кушетку.
- Так, господа, я вас прошу покинуть помещение. Точнее я требую это сделать.
Обещание обещанием, но по вполне понятной причине кроме пациентки и врача здесь никто не имел права находиться. А Ремай... Он не мужчина, он врач. Во всяком случае в моменты исполнения своих обязанностей.
Со вздохом Норрингтон покинул лазарет, утащив за собой и солдата. Впрочем, командор остановился сразу у двери - он должен был быть настолько близко, насколько это возможно. Он обещал...

Ремай поправил очки, что медленно начали сползать с его носа, когда Йэнна вдруг выдала, что рану она нанесла себе сама. На лице его так и читалось изумленное "Дитя мое, вы вообще в своем уме?". Впрочем, судовой врач просто не знал, в каком отчаянном положении находилась ирландка, что решилась на подобное.
- К сожалению, сказать, что больно не будет, не могу. Сами виноваты, - со вздохом констатировал факт Ремай, приготавливаясь.
Тем временем за дверью Норрингтон, прикладывая все усилия, чтобы скрыть волнение за девушку, устроил в некотором роде допрос солдату относительно того, как закончилось сражение и как они вообще нашли эти корабли. Как оказалось, шлюпу, на котором и пришлось пребывать Джеймсу, удалось уйти. Фрегат же отправился на дно морское. Убежденнае в смерти Норрингтона, команда уже было направилась в Порт-Роял, но по пути наткнулась на военный корабль, преследующий предполагаемых грабителей. Как оказалось, ограбили дом командора. Вот теперь Джеймс начал понимать, каким образом Йэнна вообще оказалась в море. Ну да, эта девушка вряд ли бы стала сидеть, сложа руки, видя, как кто-то посторонний пробрался в дом с явно малоблагородными намерениями. И теперь пришло осознание того, в каком состоянии сейчас находящиеся в доме, и миссис Диккенс в частности. Бедная женщина... Джеймс обессиленно вздохнул - сейчас в отношении старой кухарки он, к сожалению, ничего не мог сделать. А сила и направление ветра не в его компетенции... а сейчас хотелось бы.
- Не торопитесь отправлять суда на дно, там еще, по всей видимости, украденные вещи, которые я не хочу отдавать Морскому Дьяволу.
О, а тем временем Ремай приступил к очень неприятной процедуре.

Была причина? Да какая ж причина должна быть, чтобы удумать себя заколоть? Да уж, Ремаю, постоянно спасающему жизни людей, не дано было понять тех, кто сам себя хотел этой жизни лишить, причем неважно по какой причине. Но действительно для дискуссий сейчас совсем неподходящее время. Главное только что девушка умирать больше не желала, что было видно по ее выражению лица и вообще отношению к происходящему. А то были уже на биографии Ремая спасенные самоубийцы-неудачники. Разумеется, никто и спасибо ему не сказал, а иные норовили даже плюнуть в лицо, дескать нарушил все планы, как им теперь жить. И ведь все равно в итоге повторяли свои попытки, чтобы отправиться на Тот Свет.
Ну, немудрено от такой боли и потери крови девушке потерять сознание. Надо сказать, судовой врач был достаточно удивлен рычанию из уст ирландки - девушки обычно предпочитали от боли кричать, но чтобы рык... Но Ремай никогда не отвлекался на вещи, не относящиеся напрямую к его работе, когда перед ним находился пациент, тем более в такой ситуации.
Джеймс тем временем наконец-то вернулся к жизни командора ВМФ Англии и поспешил взять управление в свои руки.
- Шлюп на буксир, всех пленных в карцер. Грувз, возьмите людей для управления фрегатом. Мы возвращаемся домой... Да, и... Норрингтон вздохнул. Спасибо. Да, команда корабля очень много значит. И командой Разящего Джеймс мог гордиться. Ну да, даже этими двумя болванами - Муллроем и Мёртогом тоже...
Норрингтон поспешил вернуться к лазарету, дальнейшие указания больше не были нужны. А с капитаном фрегата он и сам разберется. Потом.

Сколько точно времени прошло, Джеймс не знал, хотя и подсознательно вел счет секундам. Но внутренние часы часто имеют неточности, а когда твое сердце бьется от волнений в два раза быстрее, гарантировано, что реальность и особенно время для тебя будет протекать совсем не в соответствии с настоящим...
В общем, не это важно, а то, что через какой-то промежуток времени дверь лазарета приоткрылась, и оттуда появился Томас, естественно, понимавший, что Джеймс все это время (ну ладно, каюсь, не совсем все, но наибольшую его часть) находился рядом в напряженном ожидании. Даже не давая Норрингтону отреагировать, Ремай выдал:
- Все будет в порядке. Крови, конечно, потеряно было много, ей сейчас нужен отдых и, разумеется, все движения в первые дни ей надо свести к минимуму, а лучше - на неделю, а лучше еще больше, но мало какой человек выдержит. И еще... Она сейчас без сознания.
В общем, то называется, начали за здравие, кончили за упокой.
- Все будет в порядке. Но ей нужно беречь силы. - успокаивающе повторил уже сказанное судовой врач. - Вы-то как?
Так, ну а этот вопрос Джеймса вернул к жизни, а точнее к реальности. О себе-то он уже давно не думал. Да и тем более, раны, полученные им, были "заработаны" довольно-таки давно, так что вряд ли что Ремай мог с ними сделать. Нет, конечно, насчет мастерства своего судового врача Норрингтон не сомневался, но все же не горел желанием воспользоваться его услугами.
- Бывало и лучше. Но в целом в порядке, - уклончиво ответил Джеймс, хотя Ремай слишком много повстречал на своем пути вот таких "героев", поэтому слова Норрингтона на него не подействовали.